Песня мира
Песня мира
Песне мира робость не нужна.
Я обнять тебя хочу, весна!
Обними и ты! Смелей, смелей!
С рrimaveroй* петь мне веселей:
мир – всем зорким, умным и – иным,
мёртвым – мир и – чуточку живым,
молодым и старым и ещё:
сказкам, что кончаются на «ё»,
ёлке, что загадка, и всегда –
женщинам, что мне сказали «да»!
——————–
*primavera ( итал.) – весна
НЕ ТОЛЬКО ВОСПОМИНАНИЯ
Телеоргия – в разгаре!
Соловьёв
Вспомнил, как Майдан был в гари
от боёв.
Вспомнил он, не слившись с краской,
свысока
про каких-то там Парасок
из песка.
Технологией Майданов
он назвал
не дыхание желаний –
карнавал:
то – Параска, то – сверхрьяный
Парасюк.
Там – изъян ведь на изъяне:
дурь – во всю!
Вспомнил я, как снег корёжа,
рать плевка
била голого по коже
казака.
Он ни разу не согнулся,
глянул ввысь,
словно к небу прикоснулся:
не боись!
Не боись их водомётов,
хоть мороз
коченеет, словно мёртвый
хор берёз.
Выжил тот казак не руссский,
Гаврилюк,
никого он не науськал
но Кремлю,
видно, чудится в тумане
над рекой,
что народ идёт к Майдану
по Тверской.
Гимн Майданам клятым, битым,
петь векам!
Телеоргиям в корыте –
только в хлам.
Парад и смерть Николая Карамнова
Вот он – парад не Победы!
Немцы – уже под Москвой,
словно нас Боженька предал,
а не грузин весь рябой.
Строго глядит с Мавзолея
повар наперченых блюд,
а на полях танки тлеют,
дети и бабы ревут.
Как же такое случилось,
что даже стонет земля:
«Я ведь за вас так молилась,
а в страшных ранах поля.
Как же с фашистским отродьем
можно скреплять договор?
Чем же он думал, негодник?
сын семинарий и шпор…»
Гнали на запад составы
с хлебом и даже углём,
эх, для фашистской державы
ночью и радостным днём.
Но вот сейчас
с грустным ликом
тучи – не как изумруд,
эх, а внизу – пред владыкой –
люди, как пешки, идут.
Рота за ротой проходит,
с неба несётся снежок,
таять на щёках холодных
и забиваться в носок.
Коля Карамнов, что будет
мне предназначен в дядья
волей и жизней, и судеб,
жив по брусчатке идя,
жив и подробно напишет,
как он по площади шёл,
и снег роскошный и лишний
неприхотлив был и гол.
Эх, а потом не до курев:
сразу с парада – на фронт!
Умники гибли и дурни
под причитанья ворон.
Коля погиб на рассвете
снег снова нёсся,
страшного дня ноября,
согретый,
как ледяная заря.
Снова, не ведая брэндов,
пули свистели
и жгли
снег, что с мечтой о Сорренто
Колю согрел для земли.
Игорь Карамнов
25 апреля 2015 г.